, были в тысячу раз красивей Стрэдлейтера, но на фото они выходили совсем не такими красивыми. То у них носы казались слишком длинными, то уши торчали. Я это хорошо знаю. Я сидел на умывальнике рядом со Стрэдлейтером и то закрывал, то открывал кран. На мне все еще была моя красная охотничья шапка задом наперед. Ужасно она мне нравилась, эта шапка. - Слушай! - сказал Стрэдлейтер. - Можешь сделать мне огромное одолжение? - Какое? - спросил я. Особенного удовольствия я не испытывал. Вечно он просил сделать ему огромное одолжение. Эти красивые ребята считают себя пупом земли и вечно просят сделать им огромное одолжение. Они до того в себя влюблены, что считают, будто ты тоже в них влюблен и только мечтаешь сделать им одолжение. Чудаки, право. - Ты куда-нибудь идешь вечером? - спрашивает он. - Может, пойду, а может, и нет. А что? - Мне надо к понедельнику прочесть чуть ли не сто страниц по истории, - говорит он. - Не напишешь ли ты за меня английское сочинение? Мне несдобровать, если я в понедельник ничего не сдам, потому и прошу. Напишешь? Ну не насмешка ли? Честное слово, насмешка! - Меня выгоняют из школы к чертям собачьим, а ты просишь, чтобы я за тебя писал какое-то сочинение! - говорю. - Знаю, знаю. Но беда в том, что мне будет плохо, если я его не подам. Будь другом. А, дружище? Сделаешь? Я не сразу ответил. Таких типов, как он, полезно подержать в напряжении. - О чем писать? - спрашиваю. - О чем хочешь. Любое описание. Опиши комнату. Или дом. Или какое-нибудь место, где ты жил. Что угодно, понимаешь? Лишь бы вышло живописно, черт его дери. - Тут он зевнул во весь рот. Вот от такого отношения у меня в
